Михаил Кузищев (или дядя Миша, как «по-домашнему» называют его слушатели) уже почти 15 лет вместе с Владимиром Ильинским ведет музыкальную передачу «120 минут классики рока» (ранее – «Братья по оружию»), пользующуюся неизменной популярностью среди российских меломанов. Немалая заслуга в этом принадлежит Михаилу, чья любовь и преданность рок-музыке, помноженная на почти энциклопедические познания в этой области, не могут не вызывать живого интереса у поклонников жанра.
К сожалению, в конце марта 2020 года, в связи со всеми вам известными печальными обстоятельствами, указанная программа была направлена на самоизоляцию и пока выходит только в записи с 1 до 3 часов ночи со вторника на среду.
Чтобы немного скрасить ожидание слушателей по полноценным эфирам, «Рок в кадре» направил Михаилу Кузищеву несколько вопросов, на которые он любезно согласился ответить посредством электронной почты.
Михаил, приятно было Вас услышать в пятой программе, посвящённой Procol Harum. Вы тогда сказали, что работаете над новыми передачами для «120 минут классики рока». Можете приоткрыть завесу тайны, о ком они будут?
– Я сильно скучаю по эфирам, и в режиме самоизоляции еще более явно ощущаю, какая это прекрасная штука – прямой эфир о музыке, которая нравится. Подготовка эфиров для меня – не меньшее удовольствие, чем сам процесс их проведения, никогда не знаешь, каким он получится, как зазвучит в нем уже знакомая музыка. Поэтому каждая передача, будь то рассказ дяди Володи, мой рассказ, или доклад кого-то из наших гостей, всегда является приятным сюрпризом, которого очень ждёшь. Мне всегда нравится, когда в теме эфира остается неожиданность. Хочется верить, что заготовленные темы станут приятными сюрпризами для слушателей – всегда приятно откапывать неожиданную музыку, которая представляется незаслуженно забытой.
Поскольку сериал о Procol Harum идёт в основном без вашего участия, было бы интересно узнать Ваше отношение к творчеству этой великой группы? Какие альбомы выделяете для себя?
– Я не сразу полюбил Procol Harum, но в какой-то момент основательно проникся их творчеством. Мне они представляются практически уникальной группой – с одной стороны, весьма изысканной, художественной и возвышенной, очень близкой по духу к прогрессив-року. Но, с другой стороны, они лишены проговой «зауми», тех излишеств, от которых страдает музыка многих групп подобного жанра. Они умеют делать изысканными простые вещи – это удаётся далеко не многим. И мне кажется, что в их музыке всегда остаётся тайна, мистика – во многом, благодаря загадочным текстам Кита Рида. Подобные необъяснимые вещи меня привлекают – и это еще одна причина, по которой мне нравится творчество Procol Harum. Да, и мне по-своему нравится каждый альбом их «классического» периода. Меня привлекает, что каждый из них имеет своё собственное лицо и атмосферу, свою явную или неявную концепцию. Для меня, магия музыки Procol Harum ощущается и на первых сольных альбомах Гари Брукера. К сожалению, это нематериальное ощущение, на мой взгляд, практически полностью исчезло после того, как группа воссоединилась в 1991 году. Впрочем, это не помешало мне получить массу удовольствия на московском концерте Procol Harum несколько лет назад.
Насколько сильно Вас затронул режим самоизоляции в связи с пандемией коронавируса? Удалось ли плодотворно провести этот непростой период жизни?
– Да, я бы сказал, что этот непростой период оказался плодотворным. Удалось взяться за некоторые дела, до которых руки не доходили уже много лет. Конечно же, это очень суровое время – и для государств всего мира, и для их жителей. Но кризисные моменты всегда отличаются и тем, что дают нам новые возможности. Мне кажется, я ими воспользовался – хотя и не могу сказать, что период самоизоляции для меня закончился. У меня нет ощущения, что угроза миновала.
Осенью битломанов ожидает пятидисковое издание Flaming pie Пола Маккартни. Как Вы относитесь к этому альбому? Собираетесь ли ознакомиться с данным бокс-сетом?
– Я прекрасно отношусь к этому альбому. В нем есть и новое вдохновение, радость и легкость от недавнего воссоединения Пола с Джорджем и Ринго, а также печаль, связанная с смертельной болезнью Линды Маккартни. Мне кажется, эти очень разные, даже полярные события подтолкнули Пола к тому, что он записал ряд прекрасных, вдохновенных песен и передал в них все эти очень разные оттенки настроений. Я бы назвал Flaming pie одной из вершин дискографий Пола, может быть, его последним безоговорочно классическим альбомом. Конечно же, я приветствую переиздания альбомов Пола в виде роскошных бокс-сетов, и уверен, что новое издание порадует многих поклонников. К сожалению, я не могу себе позволить выделять такие бюджеты на покупку одного альбома – за те же деньги мне всегда больше хочется купить несколько разных. А без интересных аннотаций и комментариев для меня теряется значительная часть интереса знакомиться с этими архивными изданиями. Поэтому, думаю, просто буду радоваться за счастливых обладателей «бокса» и переслушивать свой затёртый компакт-диск.
Какое у Вас сложилось мнение о последнем на сегодняшний день альбоме Маккартни Egypt Station?
– Это сложный вопрос, потому что я долгое время расслушивал его и долгое время старался полюбить. Кончилось тем, что я полюбил несколько песен, но не альбом в целом. На мой взгляд, так не должно происходить с музыкой того жанра, в котором работает Пол. Это мелодичная музыка, а не прогрессив или фри-джаз, такая музыка должна нравиться с первого-второго прослушивания, иначе она теряет значительную часть своего смысла. Мне иногда кажется, что чем больше Пол старается делать свою музыку, тем больше приходится стараться его слушателям. Но я вполне могу его понять, ведь он – Пол Маккартни, живой классик, и на него давит грандиозный груз ожиданий. Ему не позавидуешь. Точно так же и мы не можем воспринимать каждую его работу как просто «еще один» альбом. Это очень значимое событие. Иногда – слишком значимое.
На днях вышел новый альбом Боба Дилана. Удалось ли его послушать и составить о нём своё мнение? И не захотелось ли в этой связи «замахнуться» на сериал о нём в «120 минутах классики рока»?
– Нет, новый альбом пока не довелось послушать, и в ближайшее время я не планирую его слушать. Мне кажется, Дилан начал уходить куда-то в свои собственные пространства, мне стало сложно получать удовольствие от некоторых его поздних записей. Тем не менее, я по-прежнему отношусь к нему с громадным уважением, желаю ему здоровья и новых альбомов. Да, я давно мечтаю сделать сериал о Бобе. Это кладезь, настоящая энциклопедия американской музыки. Проблема скорее в том, что музыки очень много, и нет уверенности, что длинный сериал будет всем интересен. Музыка должна приносить радость, всегда грустно видеть, что она приносит страдания.
Читаете ли Вы книги о рок музыке, сейчас довольно часто выходящие в России и за рубежом? Если да, то могли бы назвать три самых удачных на ваш взгляд?
– Да, новых книг о рок-музыке выходит много, и это прекрасно. Мне сложно рассматривать книги в отрыве от самого предмета – мне кажется, выбор зависит от того, какая конкретно музыка или рок-музыка нас интересует. Если же вспоминать хорошие книги о музыке в целом, то на ум сразу приходит How Music Works Дэвида Бёрна (по-нашему, Бирна). Это совершенно прекрасный труд о том, как мы слушаем и слышим музыку, почему она воздействует на нас, и как менялась музыка на протяжении своей истории, в том числе, и под влиянием техники звукозаписи. После этой книги на многие вещи смотришь по-новому, и, главное, слушаешь по-новому. Совсем недавно она была переведена на русский под названием «Как работает музыка».
Какие сольные альбомы Beatles для Вас наиболее дороги и интересны?
– Каждый из битлов мне уже практически как родной, поэтому чувство объективности здесь уже во многом утрачено; больше нравятся те альбомы, которые услышал в числе первых. Это были времена, когда сольные дискографии битлов казались манящим, неизведанным пространством. Я был школьником, и не было никакого понятия, где можно достать все эти диковинные альбомы. Конечно, с тех пор отношение к некоторым альбомам поменялось, часть магии пропала. Но самым дорогим является, пожалуй, All Things Must Pass Джорджа Харрисона. Удивительное ощущение, что именно в начале своей дискографии он сделал свой самый мудрый и зрелый диск, к которому можно возвращаться каждый раз и каждый раз открывать что-то новое. Может быть потому, что в то время Харрисон был вдохновлён своим старинным поместьем Friar Park, мне нравится сравнивать этот альбом с обширным и прекрасным садом, в который можно приходить каждый раз, чтобы отвлечься о суеты и подумать о каких-то более серьезных вещах.
Были ли у Вас значимые открытия в музыке, в том числе отечественной, за последнее время?
– Я стараюсь постоянно открывать для себя что-то новое (даже если оно старое), хотя времени на музыку иногда очень не хватает. В последнее время открытия происходят скорее не на уровне отдельных исполнителей, а на уровне стилей, течений, направлений. Пытаюсь осваивать непривычные для себя звуки, потому что это всегда дарит какие-то совершенно новые ощущения и новый опыт. В прошлом году с удовольствием погружался и исследовал музыку фьюжн, слушал много Майлза Дэвиса и лишний раз убеждался в том, насколько безгранично и богато его наследие. В этом году начал осваивать неизвестные пространства в краут-роке – это тоже совершенно отдельная территория, на которой жизнь происходит по своим собственным законам. Это здорово. В отечественной музыке, к сожалению, пока обнаруживаю для себя не так много интересного – но пока что и не так тщательно копаю в ней.
Бард Сергей Никитин в одном из интервью заявил, что «Поэт-это человек без кожи, во много раз острее воспринимающий окружающую действительность и чужую боль и оттого сгорающий так быстро». В связи с этим вопрос, не является ли поэтический и музыкальный талант бедой и несчастьем для своего обладателя, особенно в свете трагических судеб многих российских поэтов и рок-музыкантов: Александр Башлачёв. Борис Рыжий, Сергей Есенин, Владимир Маяковский, Марина Цветаева, Янка Дягилева и многие другие?
– Мне кажется, на эту тему уже очень многое было сказано, написано и с этим трудно спорить. В противовес всему этому хочется сказать, что на все печальные примеры хватает и примеров более оптимистических – взять тех же Пола Маккартни, Боба Дилана, Гребенщикова. Или, например, Бродского. Другое дело, что драматические судьбы всегда привлекают к себе больше внимания, поражают воображение и вызывают наше сочувствие и сопереживание. Это естественно, но не всегда справедливо.
Как относитесь к онлайн концертам, к которым все мы вынуждены были обратиться во время пандемии? Были ли интересные для Вас премьеры в этом формате?
– Я очень сочувствую музыкантам и промоутерам в той ситуации, которая сейчас возникла из-за вируса. Но дело в том, что мне гораздо больше нравится слушать музыку, чем смотреть на нее. Крайне редко смотрю записи концертов. Поэтому сейчас я просто дожидаюсь возможности снова ходить на музыкальные мероприятия. Мне кажется, музыку, исполненную живьем, ничто не может заменить.
В этом году так и не состоялся долгожданный концерт Эрика Клэптона в Москве, на который, насколько я знаю, вы собирались сходить. Насколько для Вас он значимая фигура в музыке? Какой период почти в 60-летней творческой деятельности выделяете для себя?
– Мне нравится музыка Клэптона разных его периодов. Раньше, конечно, чаще слушал его записи с Cream. Влияние этой группы на рок-музыку трудно переоценить. Очень высоко оцениваю и проект Derek & The Dominoes – как студийные, так и концертные записи. Возможно, в своем роде, это пик концертной карьеры Эрика. Но в последнее время чаще переслушиваю его более «домашние» альбомы 70-х годов, такие, как There’s One In Every Crowd, No Reason To Cry, Backless. Мне нравится их ощущение и настрой. Приятно слушать и концертные записи того времени. Они очень естественные, в них много хорошей игры и импровизаций. Периодически ставлю и самые поздние его работы, хотя мне кажется, что им не хватает некоторой остроты или страсти; это делает музыку более «фоновой». Но и в этом я не вижу ничего плохого, эти альбомы больше похожи на предметы домашней обстановки, они создают в жилище уют. Очень надеюсь увидеть Эрика в добром здравии в следующем году.
Беседовал Фарид Дибаев