Пока что в разговоре об истории российской рок-музыки мы упоминали только Москву и Ленинград. Ну а как же другие города и регионы? И на ум тут же приходит город Екатеринбург, в советское время – Свердловск, давно названный третьей столицей русского рока, и давший стране целый ряд замечательных рок-групп. А музыкальным коллективом, с которого началось развитие Свердловского рока, принято считать группу «Сонанс», которая, в свою очередь, неразрывно связана с именем выдающегося музыканта и композитора Александра Александровича Пантыкина. Впоследствии Пантыкин даже получил полушутливое прозвище «дедушка уральского рока». Полушутливое, но вполне справедливое – ведь деятельность Пантыкина стала одной из главных движущих сил развития рок-музыки на Урале. Хотя, в принципе, на этот титул вполне мог бы претендовать и соучредитель «Сонанса» Игорь Скрипкарь.
Первые рок-команды появились в Свердловске в начале 1970-х. Это были студенческие коллективы, исполнявшие известные западные хиты и популярные песни отечественных ВИА. Но вот, в середине 1970-х гг. появилась, наконец, группа, взявшая курс на исполнение собственного оригинального материала. И одним из зачинателей нового проекта был молодой и энергичный пианист и вокалист Александр Пантыкин, студент Уральского государственного политехнического института.
Музыкой и пением Александр начал заниматься с 5 лет, и к старшим классам он уже прекрасно играл на фортепиано, периодически становясь лауреатом на конкурсах пианистов среди учащихся музыкальных школ Свердловска. В 1973 году школьный товарищ Пантыкина, Игорь Скрипкарь, пригласил его в свою группу «Слепой музыкант» в качестве клавишника. Скрипкарь же дал послушать Пантыкину несколько пластинок западных рок-групп, среди которых была пластинка английского коллектива Emerson, Lake & Palmer, особенно зацепившая Александра. Так произошло знакомство Пантыкина с рок-н-роллом, который с тех пор прочно вошёл в его жизнь. Любимой же группой Александра Пантыкина стала Led Zeppelin, про которую он говорил: «Пейдж и Плант заставили меня пересмотреть отношение к рок-музыке. Здесь были сложные гармонии, полиритмия, характерный вокал и потрясающая энергетика, замешанная на неповторимой исключительности».
После школы Пантыкин и Скрипкарь примкнули к студенческому музыкальному клубу Свердловского архитектурного института (САИ), образовав, таким образом, коллектив под названием «Студия САИ». Этот проект был ориентирован на синтетическое искусство: была подготовлена литературно-музыкальная программа на стихи выдающегося советского поэта Эдуардаса Межелайтиса, с которой «Студия САИ» с успехом выступила на музыкальном фестивале в Риге в 1976 году.
Однако по возвращению из Риги Алекандр Пантыкин и Игорь Скрипкарь откололись от «Студии САИ» и основали свою группу «Сонанс», пригласив в неё Ивана Савицкого (барабаны) и Татьяну Марамыгину (скрипка). Пантыкин играл в новом проекте, естественно, на клавишных, а Скрипкарь взялся за бас. Чуть позже в группу пришёл гитарист Михаил Перов, а Татьяну Марамыгину сменили скрипач Андрей Балашов, и контрабасист Олег Андреев. Основным автором стал, конечно, Пантыкин, и он сразу проявил себя, как незаурядный композитор. Спустя много лет он говорил: «Я прыгнул в рок-н-ролл, минуя джаз. Я бегло играл на фортепиано и был специалистом по Баху и Моцарту, но не знал рок-н-ролльных правил и во многом двигался интуитивно».
Да, настолько интуитивно, что музыка «Сонанса» стала абсолютно новым явлением. Это была причудливая смесь арт-рока с симфонической и фортепианной музыкой, которая выливалась в сложные полифонические многочастные произведения. На сцене исполнение этой музыки сопровождалось пантомимами, хором, и проецированием специально подобранных слайдов. Первой заметной работой «Сонанса» стала получасовая композиция «Блики», написанная по мотивам фортепианного цикла Сергея Прокофьева «Мимолётность». «Мы искали новый музыкальный язык, – вспоминал позже Пантыкин. – В то время, когда большинство слепо копировали лучшие образцы западной английской и американской поп-музыки, мы шли непроторенным путем и пытались соединить фортепианные миниатюры Сергея Сергеевича с элементами джаза, рока, электронной и другими современными стилями музыки. Именно в синтезе разных направлений мы видели развитие. Но это легко сказать – сделать намного сложнее. «Сонанс» создал не так много произведений, но зато продвинул наше сознание и сознание тех, кто нас слушал». Пантыкин и его коллеги по «Сонансу» своими опытами закладывали фундамент уральского рока, для которого и много позже были характерны сложные музыкальные формы, филигранные аранжировки, безупречность в исполнительском искусстве. Да и, кстати, не случайно «Сонанс» назывался своими создателями «экспериментальной музыкальной студией».
«Идея творчества «Сонанса» состояла в том, чтобы создать мощное и убедительное музыкальное полотно, не похожее ни на одну рок-группу в мире, – говорил Александр Пантыкин. – А нашим следующим шагом должно было стать естественное внедрение русского языка в пропагандируемую нами рок-музыку». Пиком таких экспериментов стало монументальная 45-минутная симфо-роковая композиция «Пилигримы» на стихи Иосифа Бродского, к сожалению, не сохранившаяся целиком в записи.
В мае 1978 года в Свердловске проходил традиционный студенческий фестиваль «Весна УПИ» (имеется ввиду Уральский политехнический институт – примечание автора), в рамках которого проходил смотр художественной самодеятельности. «Сонанс» выступал вне конкурса, и был встречен зрителями довольно тепло. Но после «Сонанса» на сцену вышла сама «Машина времени» из Москвы! Андрей Макаревич и его коллеги были в прекрасной творческой форме и сыграли просто ошеломительно – так, что о «Сонансе» публика сразу же забыла. В октябре 1978 года «Сонанс» выступил на музыкальном фестивале в подмосковной Черноголовке, организованном небезызвестным Артемием Троицким. Авангардная программа «Сонанса» была принята публикой довольно прохладно, после чего «Сонанс» опять стал свидетелем триумфа «Машины времени», также выступавшей на этом фестивале. Это заставило участников «Сонанса» задуматься и подтолкнуло их к новым экспериментам.
Весной 1979 года «Сонанс» представил землякам новую программу. Это были инструменталы, но это был настоящий тяжёлый арт-рок, который свердловская молодёжь приняла с гораздо большим воодушевлением, нежели интерпретации Прокофьева.
«Сонанс» пошёл ещё дальше. Теперь решено было перейти к песенной форме, упростить аранжировки и сменить звучание в сторону более жёсткого, «рокового». Инициатором таких радикальных изменений стал администратор «Сонанса» Евгений Димов, при поддержке Пантыкина. А первую песню, определившую новую концепцию коллектива, «Песню о любви», написал Андрей Балашов.
Автором текстов для остальных песен новой программы стал молодой свердловский поэт Аркадий Застырец. Для трёх песен музыку написал Пантыкин. Песню «Честный парень» написал Скрипкарь. Именно тогда и наметился раскол. Пантыкин пытался сделать новые песни в духе прежних программ «Сонанса» – сложными и изысканными, Скрипкарь же и Перов настаивали на тяжёлом роке. В итоге получился некий компромисс: тяжёлые гитарные партии уравновешивались легкомысленным звучанием фортепиано. Тогда в составе группы уже была вокалистка – студентка Свердловского архитектурного института Настя Полева, будущая «первая леди уральского рока». Она пела низким, грубоватым голосом, мало похожим на тот вокал, с которым её узнала вся страна во второй половине 1980-х. Впрочем, петь ей в «Сонансе» особо не давали: партии вокала делили между собой Пантыкин, Скрипкарь и Перов. Однако именно версия «Песни о любви» с вокалом Насти оказалась гораздо более убедительной, чем с мужскими голосами.
Этой программе «Сонанса» повезло – она была зафиксирована на плёнке при помощи уральского кудесника звукозаписи Александра «Полковника» Гноевых. Осенью 1980-го года работа над единственным студийным альбомом «Сонанса», получившим название «Шагреневая кожа», была завершена.
Альбом «Шагреневая кожа», музыкально очень интересный и хорошо записанный, стал ещё одной ступенью в развитии свердловского рока. И финальной точкой в истории «Сонанса». В ходе работы над альбомом разногласия между Пантыкиным и всеми остальными музыкантами достигли своего пика, и группа прекратила своё существование.
«Сонанс» распался, но дал, тем самым, начало двум новым проектам, определившим дальнейшие векторы развития свердловской рок-музыки. Игорь Скрипкарь, Михаил Перов, Андрей Балашов, Евгений Димов и Настя Полева образовали группу «Трек». Александр Пантыкин же и Иван Савицкий основали группу «Урфин Джюс». Чуть позже к ним примкнул гитарист Юрий «Ринк» Богатиков, сам же Пантыкин в этой новой группе взялся за бас-гитару. Для непростой арт-роковой музыки Пантыкина требовались столь же непростые, но «убойные» тексты – такое сочетание могло бы дать нужный эффект. Так в новом проекте Пантыкина появился четвёртый полноправный участник – поэт Илья Кормильцев. В «Урфин Джюсе» Пантыкин и Кормильцев продолжили разрабатывать модель свердловского рока – но это уже другая часть всей этой истории.
Послушать музыкальные композиции в группе ВКонтакте
Продолжение следует…
Автор текста: Сергей Спиридонов